МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ
«ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ РАЗВИТИЯ ОБРАЗОВАНИЯ»

ИННОВАЦИОННЫЕ МОДЕЛИ ПОЛИКУЛЬТУРНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
ДЛЯ СИСТЕМЫ ОБЩЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

 
Ханты « ИННОВАЦИОННЫЕ МОДЕЛИ ПОЛИКУЛЬТУРНОГО ОБРАЗОВАНИЯ ДЛЯ СИСТЕМЫ ОБЩЕГО ОБРАЗОВАНИЯ
'); require('./region-map.php'); require('./prizyv.php'); } ?>

Религия, верования,обычаи, традиции, обряды
Ремесла и промыслы
Традиционное жилище
Традиционная одежда
Национальная кухня. Рецепты
Фольклор
Язык и письменность

Ханты (самоназвание — ханти, хандэ, кантэк, устаревшее название — остяки) — коренной малочисленный финно-угорский народ, живущий на севере Западной Сибири. На русский язык их самоназвание ханты переводится как человек.

Близки к манси, с которыми объединяются под названием обские угры. Среди хантов выделяются три этнографические группы — северная, южная и восточная. Они отличаются диалектами, самоназванием, особенностями в хозяйстве и культуре, эндогамией. На северных хантов оказали сильное влияние ненцы, на восточных — селькупы, южные (прииртышские) ханты практически смешались с русскими и татарами. Выделяются также территориальные группы — васюганские, салымские, казымские ханты и др. До начала XX века русские называли хантов остяками (возможно от «Ас-ях» — «народ большой реки»), ещё ранее (до XIV века) — югрой, югричами. Коми-зыряне называли хантов егра, ненцы — хаби, татары — уштек (эштек, истек).

В основе формирования хантов лежит культура аборигенных племён Урала и Западной Сибири, охотников и рыболовов, и скотоводческих угорских племён, пришедших во второй половине 2-го тысячелетия до нашей эры из степей Южной Сибири и Казахстана. Во второй половине 1-го тысячелетия нашей эры складываются основные группы хантов, расселённых от низовий Оби на севере до Барабинских степей на юге и от Енисея на востоке до Зауралья, включая реки Северная Сосьва и Ляпин, а также частично реку Пелым и реку Конда на западе. С XV—XVII вв. часть хантов вытеснялась манси из западных областей на восток и север. На севере ханты частично ассимилированы ненцами, в южных районах (Бараба, реки Тура, Тавда, Иртыш) — в значительной степени тюркизированы. Процессы обрусения хантов в XVIII—XX вв. особенно интенсивно проходили на Иртыше, Оби, Конде. Миграция хантов на север и восток продолжалась и в XX веке.

До прихода русских в Сибирь у хантов были племена, большей частью ставшие позднее территориальными группами. В процессе межплеменных и иных военных столкновений (с ненцами, русскими, татарами) сложились союзы племён — так называемые «княжества» (например, Пелымское, Конда и др.). Во главе их стояли представители родо-племенной знати — «князцы». Имущественная дифференциация была особенно характерна для оленеводов. Из родо-племенной знати были старшины, посредничавшие с русской администрацией. В 1930 был создан Ханты-Мансийский национальный (теперь — автономный) округ. Под влиянием национальной государственности и движения в защиту своих территорий от промышленного освоения завершилась консолидация хантов в единый народ.

Ещё в XVII—XVIII вв. нередки были большие отцовские и братские семьи. По правилам левирата младший брат брал в семью вторую жену с детьми — от умершего старшего брата. У оленеводов было принято в помощь старой жене брать молодую.

Было известно деление на фратрии и генеалогические группы, близкие родам. Фратриальное деление более чётко прослеживается у северных хантов.

Фратрии и генеалогические группы имеют тотемический характер: они носят названия зверей и птиц, которые считаются их предками (лось, бобр, лягушка, трясогузка и др.).

Религия, верования, обычаи, традиции, обряды

Хотя ханты были христианизированы, старшее поколение и сейчас сохраняет многие традиционные верования и культы, основанные на представлениях, связанных с тотемизмом, анимизмом, шаманизмом, культом предков и пр.

Большое значение имеет культ медведя и связанный с ним комплекс мифов и обрядов («медвежий праздник»), празднуемый как периодически, так и по случаю добычи медведя на охоте. С «медвежьим праздником» связаны богатый фольклор, народная хореография, песенное искусство, театр.

Наверх

Ремесла и промыслы

Традиционные занятия хантов — речное рыболовство (особенно на Оби, Иртыше, в низовьях их притоков), таёжная охота (в основном пушной зверь, а также лось, медведь) и оленеводство. Оленеводство в тундре и лесотундре — самодийского типа, имеет мясо-шкурный характер, стада по 1000—1500 голов кочуют в меридиональном направлении (весной к северу, осенью к югу).

Лесное оленеводство — местного происхождения: стада небольшие, выпасаются недалеко от поселений, используются для транспортных целей. 

В южных районах и по Оби с XIX века распространено животноводство и овощеводство.

Большое значение имеет собирательство.

Женщины занимаются шитьём одежды и обуви из оленьего меха, замши, цветного сукна, вышивкой бисером. Сохраняются традиционные орнаменты («заячьи уши», «ветви берёзы», «след соболя», «оленьи рога», «щучьи зубы» и др.).

Традиционные средства передвижения — лыжи, камусные и голицы, оленьи и собачьи нарты.

Летом пользовались лодками-долблёнками, дощатыми лодками-неводниками, для переездов на дальние рыболовные угодья — большими лодками с каютами, крытыми берестой.

 Наверх

Традиционное жилище

Зимой ханты жили в постоянных зимних селениях, с весны разъезжались в сезонные селения на места рыболовных угодий. Зимние капитальные постройки были либо каркасными, углублёнными в землю, пирамидальной или усечённо-пирамидальной формы, либо срубными. Они отапливались открытым глинобитным очагом-чувалом или железной печкой. Сезонные жилища — каркасные из жердей, крытые корой деревьев. Постройки располагались разбросанно: жилой дом (иногда — зимний и летний дома), один или несколько хозяйственных амбаров (чаще всего свайных), навесы для хранения имущества, глинобитная печь для выпечки хлеба под навесом, открытый летний очаг для приготовления пищи, вешала для просушки сетей, одежды, для вяления и копчения рыбы, иногда — собачьи домики, в XX веке — баня. Охотники зимой во время промысла жили в избушках в лесу.

Оленеводы в тундре и лесотундре, кочуя со стадами оленей, жили на стойбищах в чумах самодийского типа, зимой — крытых покрышками из оленьих шкур, летом — из бересты. Чум широко использовали также (особенно летом) на сезонных поселениях и рыбной ловле.

Значительная часть сельского населения сейчас живёт в новых посёлках, построенных в 1950-х гг. в связи с переводом хантов на оседлый образ жизни, укрупнением и реорганизацией хозяйств. Часть промыслового населения живёт в традиционных селениях.

Наверх

Традиционная одежда

Одежда у северных хантов близка к ненецкой: распашная женская шуба из оленьего меха, пальто-халат из сукна, мужская глухая малица и совик, или гусь с капюшоном. У восточных хантов вся одежда распашная, меховая или халатообразная суконная. Обувь — меховая, замшевая или кожаная (сапоги разной длины и покроя, зимние — с меховыми чулками). В меховой одежде сочетаются белый и тёмный цвета, отделка цветным сукном (красным, зелёным). Суконная одежда расшита бисером, металлическими бляшками, аппликацией. Женщины носят украшения из бисера, кольца, серьги. Косы раньше украшали накосниками с ложными косами. Мужчины также носили косы. Была известна татуировка.

Наверх

Национальная кухня. Рецепты

Основной пищей хантам служат рыба и мясо. Рыбу ели сырой (свежепойманную и мороженую), вареной и жарено-сушеной или вяленой. Из внутренностей вытапливали рыбий жир, употреблявшийся с разными продуктами — рыбой, ягодами, мучными изделиями. Излюбленное блюдо – рыбья икра, вываренная в рыбьем жире.

Летом ханты заготавливают рыбу на зиму. «Сел» — копченая рыба (у хантов р. Юган — «чомух»). Для копчения отводят специальное место в стороне от дома. Ставят четыре стойки с развилинами сверху, на которые кладут перекладины, а в настоящее время чаще натягивают металлическую сетку. Чуть пониже прикрепляют еще перекладины. Мелкую неразделанную и не посоленную рыбу частиковой породы нанизывают на рейки через хвосты (юганские ханты нанизывают через жабры). Рейки должны быть из несмолистой древесины. Их укрепляют на нижних перекладинах над костром на расстоянии 80-90 см. Чтобы костер был не слишком жарким и дымным, в него кладут сухой тальник и время от времени спрыскивают водой. С ветреной стороны коптильня отгораживается сшитыми полосками бересты. Чтобы рыба коптилась и подсушивалась равномерно, рейки периодически переставляют. Коптят до тех пор, пока рыба не станет хрустящей. Из очень сухой рыбы делают рыбную муку, она идет на корм оленям. Хранят «сел» обычно в берестяных коробках в лабазе, раньше для него были отдельные лабазы.

Так же, как «сел» готовится другое блюдо — «пинтер». Делают его преимущественно из крупной рыбы, обычно из язя. Рыбу разделывают, отрезают голову и сушат над костром хвостом вниз на верхних перекладинах. Ничто не выбрасывают ханты от рыбы, даже кишки и другие отходы идут в дело. Эту смесь проваривают несколько часов на медленном огне, после чего ею смягчают шкуры при обработке, а также кожаную обувь. Из чешуи варят прочный и стойкий клей.

Основным источником мяса были крупные звери — лось и дикий олень. Домашнего оленя забивали на мясо только владельцы больших стад. Почки, печень, костный мозг, глаза, уши, губы, а иногда и мясо ели сырыми, но обычно мясо варили. Боровую и водоплавающую дичь ели в вареном виде или вялили и коптили. Из дикорастущих потребляли главным образом ягоды, собирали и некоторые растения. Грибы считались «нечистыми», их не ели.

Глубокие корни имеет у хантов традиция приготовления некоторых блюд из муки и круп, но хлеб стал широко потребляться только в недавнее время.

Напитками служили вода, отвар чаги и другие растительные отвары. Очень популярен был плиточный чай.

Наверх

Фольклор

Различных фольклорные жанры ханты обозначают по-своему. Например, сказки они называют моньсь, а песни – арых. Среди народных сказаний легенды о проис­хождении земли, о потопе, о путешест­вии в разные миры, о превра­щении героев в духов и так далее. Значительное место занимают повествования и песни о народных героях (богатырях) и животных. Часто в сказках упоминаются реально существовавшие или существующие поселения

Широкое распространение в народном фольклоре получил орнамент. Героями изображений обычно становятся местные животные, различные бытовые сцены, обряды и так далее. Изображения можно встретить на одежде, предметах быта и даже на теле (татуировки).

Ими-Хиты

Ими-Хиты с бабушкой живут на краю земли. Сделал однажды Ими-Хиты себе ледяную горку и катается целыми днями. Как-то раз прибегает Ими-Хиты домой и спрашивает бабушку:
— Бабушка, я видел зверька: хвост черный, а сам серый. Что это за зверек?
Бабушка говорит:
— Это белка, внучек. Раньше твой отец добывал этого зверька.
— Я пойду догоню его,-говорит Ими-Хиты.
— О внучек, ты еще мал за белкой гоняться. Ты ее погонишь — она на дерево залезет; что ты с ней сделаешь?
И пошел Ими-Хиты снова кататься. Долго ли, коротко ли катался, опять прибежал к бабушке:
— Бабушка, я опять видел зверька: кончик хвоста Черный, а сам весь белый. Что это за зверек?
— Это горностай, внучек. Раньше твой отец добывал этого зверька.
— Я пойду, бабушка, догоню его,- говорит Ими-Хиты.
-О внучек, ты еще мал за горностаем гоняться. Ты его догонишь — он под корень дерева залезет; что ты с ним сделаешь?
Опять пошел кататься Ими-Хиты. Долго ли, коротко ли катался, прибежал к бабушке и говорит:
— Бабушка, я в этот раз видел такого зверька. Он весь целиком черный. Что за зверек?
Бабушка говорит:
— Это соболь, внучек. Раньше твой отец этого зверька добывал.
-Пойду я, бабушка, догоню его.
— О внучек, где тебе догнать соболя. Соболь — это зверь с длинным следом.
— А чем же добывают, бабушка, этих зверей?
— Чем их добывают? Луком и стрелами.
— А какие бывают лук и стрела? Как их делают? Сделай мне лук и стрелы, бабушка.
Бабушке очень не хотелось мастерить, да что поделаешь, если ребенок просит. Взяла она полено, выстругала что-то вроде стрелы. Затем нашла какой-то обрубок палки и сделала внуку лук.
На следующий день утром проснулась бабушка, взглянула — а внука уже и след простыл.
Долго ли, коротко ли ходил Ими-Хиты, пришел домой уже под вечер. Принес всякого зверя целую кучу. Бабушка накормила внука, напоила, и сели они вдвоем свежевать добытых зверей. Бабушка учит:
— Отец твой вот так свежевал, вот так правил шкурки.
С тех пор каждый день стал ходить Ими-Хиты на охоту. Всегда уходил, когда бабушка еще спала.
Так он ходил, охотился, а однажды вечером за едой сказал бабушке:
— Бабушка, теперь я подальше уходить буду, там больше зверя. Сделала бы ты мне какой-нибудь кузовок, чтоб можно было брать с собой еду. Ходить в лесу я еще не умею как следует, может случиться, что я еще заблужусь где-нибудь.
— Да, это верно, внучек.
Бабушка села и мигом сшила кузовок, чтобы класть еду.
На следующий день Ими-Хиты надел свой кузовок с едой и пошел опять на охоту. Какой след ни попадется, по тому следу и идет: попадется след мышки — идет по следу мышки. попадется след ласки-идет по следу ласки. Так он шел, шел. вдруг слышит: кто-то кричит, надрывается. Ими-Хиты думает: Схожу-ка я посмотрю, кто это там кричит .
Стал подкрадываться. Осмотрелся, оказывается на берегу реки высокая гора. Видит: мальчишка Менгк-поших катается на железных санках с высокой горы. Покатится, закричит и засмеется, покатится, закричит и засмеется.
Ими-Хиты стоит и глаз с него не сводит. Долго ли, коротко ли так смотрел Ими-Хиты, наконец Менгк-поших его заметил.
— Эй, дружок, ты здесь? — говорит ему Менгк-поших. Иди, покатаемся со мной!
— Нет,-отвечает Ими-Хиты,-я пошел на охоту, мне некогда кататься.
— Ну, иди, иди, разок скатимся, что там! Но разве отвяжешься от Менгка-пошиха?
— Иди, садись на передок, — говорит Менгк-поших.
— Нет, на передок не сяду. Я сзади заскочу. Я с тобой не удержусь, ты уж очень громко кричишь и смеешься.
— Нет, я не буду очень громко кричать и смеяться. Вскочил Ими-Хиты сзади и покатились. Когда покатились, Менгк-поших так закричал, что Ими-Хиты упал без чувств.
Долго ли, коротко ли лежал, очнулся, видит: Менгк-поших. поднимается на гору с санками.
— Эй, дружок, почему ты упал?
Ими-Хиты отвечает:
— Я же говорю, что не могу кататься с тобой. Ты очень громко кричишь и смеешься.
— Ну,-говорит Менгк-поших,-теперь я потише, буду смеяться.
— Нет, я больше с тобой не буду кататься; у меня день проходит, охотиться надо.
— Ну, скатимся, скатимся еще разок. Садись ко мне на колени, не выпадешь.
Отговаривался, отговаривался Ими-Хиты, да разве отговоришься от Менгка?
— Ну, садись, садись,-говорит Ими-Хиты,-я опять сзади заскочу.
Покатились. Менгк-поших опять закричал, засмеялся во все горло. У Ими-Хиты белый свет из глаз скрылся. Долго ли, коротко ли лежал, очнулся, смотрит: Менгк-поших с улыбкой к нему подходит.
— Что, дружок, опять ты остался?
— Ты так орешь, разве можно с тобой кататься!
— Ну, давай еще разок скатимся, да как следует, по-хорошему. Ты садись теперь в санки.
Ими-Хиты говорит:
— Нет, уж с тобой вместе я больше не покачусь. Я сам сделаю себе санки, а ты один катайся.
Ими-Хиты взял свой топоришко, срубил понравившуюся березу, расколол ее пополам и стал обтесывать. Менгк-поших смотрит: Ими-Хиты теснет-топор соскользнет, теснет- топор соскользнет.
Менгк-поших говорит:
— Когда твои санки будут готовы, если ты так будешь тесать?
— А дома ты разве на особом месте тешешь?
— Дома я на бабушкином языке тешу.
— Как же это ты на языке тешешь?-говорит Менгк-поших.
— А я привык к этому. Вот ты привык же кричать и смеяться, — говорит Ими-Хиты Ментк-пошиху, — ты вот ляг, я на твоем языке быстро вытешу.
— Ну, ты еще мне язык отрубишь.
— Ну что ты, разве у меня руки без жил, что я топор не сдержу?
Менгк-поших согласился, лег навзничь и высунул свой длинный, как шкура зверя, язык; Ими-Хиты положил ему на язык обрубок дерева и стал легонечко тесать тонкими щепками.
Тешет и приговаривает:
— Когда я был дома, вот так, вот так, бывало, тесал.
Тесал-тесал, стал дотесывать до конца, приловчился и отрубил топором
кончик языка у Менгк-пошиха.
Закричал Менгк-поших страшным голосом, и Ими-Хиты упал без памяти.
Долго ли, коротко ли лежал, очнулся; совсем замерз. Смотрит,
Менгка-пошиха нет, только отрубленный кусочек языка остался.
Ими-Хиты встал, взял кусок языка и, пошел по окровавленному следу Менгк-пошиха.
Шел-шел, пришел к огромному городу. Дома здесь все сложены из лиственниц и елей. Там, где не хватило лиственницы, там доложили елкой, там, где не хватило елки, -доложили лиственницей.
Как шел он по следу, так и пришел к дому, стоявшему на другом краю города.
Подошел Ими-Хиты к этому дому, залез на крышу и приложил ухо к дымоходу, стал прислушиваться. Слышит, Менгк-поших стонет и вздыхает.
Домашние спрашивают его:
— Что случилось с тобой?
Он показывает на рот и что-то бормочет. Спрашивали-спрашивали, так ничего от него и не добились.
— М-м, что с ним могло случиться?-сказал кто-то со вздохом.
— Иди, — сказал тот же голос. — сходи к дедушке из соседнего дома.
Кто-то вскочил, открыл дверь. Вышел, оказывается, маленький Менгк. Выбежал и начал плясать. То одну ногу вскинет, то руку вскинет. Пляшет, а сам напевает:
Туда-сюда прыг-скок,Туда-сюда прыг-скок, Как спиною повернусь-Круглая коса трясется,Если грудью повернусь- Бисерная лента вьется.
Бежал-бежал, приплясывая, и зашел в один из соседних домов. Только Менгк-поших скрылся в доме, Ими-Хиты спрыгнул вниз, подбежал к тому дому, куда вошел Менгк-поших, и опять стал прислушиваться через дымоход.
Менгк-пошиха кто-то спрашивает:
— Что скажешь? Тебя, наверно, за делом прислали сюда?
А Менг-поших все свое продолжает: то ногу вскинет, то руку вскинет, и сам напевает:
Туда-сюда прыг-скок,Туда-сюда прыг-скок, Как спиною повернусь Круглая коса трясется,Если грудью повернусь Бисерная лента вьется.
Плясал-плясал, да так и убежал, вскидывая то руку, то ногу.
Кто-то в доме говорит: ‘- Этого беспутного мальчишку, наверно, за каким-нибудь делом посылали.
Как только Менгк-поших вошел в свой дом, Ими-Хиты спрыгнул с крыши и побежал туда же, вниз на крышу, к отверстию дымохода.
Менгк-пошиха спрашивают:
— Ну что казал тебе дедушка?
А Менг-поших все свое пляшет и поет:
Туда-сюда прыг-скок, Туда-сюда прыг-скок, Как спиною повернусь Круглая коса трясется,Если грудью повернусь Бисерная лента вьется.
— Этот мальчишка, видимо, ничего там не сказал. Иди, дочка, помоги своему брату.
Слышит Ими-Хиты, девушка встала со звоном серебра, со звоном золота.
Вышла на улицу. Видит Ими-Хиты — перед ним красавица из красавиц, девица из девиц. Вышла, посмотрела вокруг и вошла в соседний дом. Ими-Хиты спрыгнул и тоже побежал туда. Залез наверх, стал слушать через. дымоход, а внутри кто-то говорит:
— Ну, внучка, с какими вестями и новостями пришла?
— Отец, тебя зовет дедушка. С братом что-то случилось. На рот показывает, что-то бормочет, а толком ничего не может рассказать. Вдохнет-захлебнется.
— Что могло случиться? Наверно, к Ими-Хиты он приставал. Ну, иди, иди, я приду.
Девушка вышла и пошла домой. Только вошла она в дом, Ими-Хиты спрыгнул с крыши и побежал за нею. Влез на крышу дома, куда вошла красавица, видит-идет старик, весь седой. Подошел к этому дому и вошел.
— Ну что случилось?-спрашивает.
— Да вот, просто ходил кататься, и что-то с ним случилось.
-Да, случилось, случилось. -Противный он мальчишка, приставал к Ими-Хиты, и вот получил. Надо теперь как-то упросить Ими-Хиты.
— Откуда мы возьмем Ими-Хиты, чтобы упросить его?
-Куда денется Ими-Хиты, вон он на крыше, подслушивает в дымоход чувала.
— А как его упросить?
— Что же делать, придется просватать ему нашу дочь из-за противного мальчишки. Иди, внучка, если тебе жалко брата-пойди, обещайся быть Ими-Хиты невестой и упроси его, чтобы он излечил твоего брата.
Девица, опечаленная, невеселая, вышла на улицу и говорит:
— Ну, иди, Ими-Хиты, спаси моего брата. Немного повертелась и пошла домой.
— Ну, позвала?-спрашивает дед.
— Позвала.
— Как ты звала? Иди, не стесняйся, скажи, что будешь. ему невестой.
Девица опять вышла. Повертелась, постояла и говорит:
— Ну что- поделаешь, Ими-Хиты, брат уже совсем умирает, я обещаю быть тебе невестой, только вылечи его.
— Ну, иди, иди, я приду сейчас,-говорит Ими-Хиты. Ими-Хиты взял свой кузовок и вошел в дом.
— Ну, Ими-Хиты, этот противный мальчишка, наверно, к тебе приставал?
— Я пошел на охоту,-говорит Ими-Хиты.-Слышу, кто-то кричит. Стал подходить, смотрю — он катается. Тут я на него засмотрелся и стою. Он меня заметил и стал приставать: давай кататься. Я ему говорю, что мне некогда, у меня проходит день, мне надо охотиться, а он все свое- знай пристает. Раз покатились, он так закричал, что я от его крика без чувств упал. Он второй раз пристал. Второй -раз покатились, то же самое, я без чувств упал от его крика. На третий раз, чтобы отделаться от него, я и придумал, как: от него
отвязаться.
— Ими-Хиты, удвой свою доброту, вылечи этого мальчонку. Мы отдадим тебе вот эту красавицу, что носит косы живые как птица, что ходит в звоне серебра и золота.
Ими-Хиты достал обрубок языка из своего кузовка и приставил к языку мальчишки. Язык тут же стал прирастать. Затем Ими-Хиты дал ему выпить теплой воды. Когда в третий раз напился, мальчишка вздохнул и сказал:
— Ан-на, наконец от сердца отлегло. Дед и отец принялись его ругать:
— Скверный ты парень, счастье твое, что пришел сюда Ими-Хиты. Хорошо, что он добрый человек. Если бы не он, то пропал бы ты без языка.
Затем устроили свадебный пир на весь город, на все село.

 Наверх

Язык и письменность

Хантыйский язык (устаревшее название остяцкий) — язык хантов — аборигенов севера Западной Сибири, живущих по бассейнам притоков Оби и Иртыша и по самой Оби в её среднем и нижнем течении.

Хантыйский язык известен своей необычайной диалектной раздробленностью. Бесспорным является выделение двух групп диалектов (наречий): западные (собственно хантыйские), подразделяемые на северные и южные, и восточные (или кантыкские, по самоназванию восточных хантов). Территориально смежные говоры и диалекты близки между собой, но крайние точки диалектного континуума имеют различия, которые затрудняют взаимопонимание носителей этих диалектов.

Первые попытки создания письменного варианта хантыйского языка, продолжавшиеся вплоть до начала XX века, относятся к 1868, когда был издан перевод Евангелия от Матфея на березовско-обдорском диалекте. Письменность на основе латиницы была составлена в 1930-х годах для обдорского и казымского диалектов, в 1937 переведена на кириллицу. Единого литературного варианта языка пока ещё не возникло; в настоящее время письменность существует на четырёх диалектах. Хантыйский язык является предметом изучения в начальных классах школы. Издаются газеты.

Суммарный хантыйский алфавит для четырёх диалектов (с 2000 года):

А а

Ӓ ӓ

Ӑ ӑ

Б б

В в

Г г

Д д

Е е

Ё ё

Ә ә

Ӛ ӛ

Ж ж

З з

И и

Й й

К к

Қ қ (Ӄ ӄ)

Л л

Ӆ ӆ (Ԓ ԓ)

М м

Н н

Ң ң (Ӈ ӈ)

Н’н’

О о

Ӧ ӧ (Ŏ ŏ)

Ө ө

Ӫ ӫ

П п

Р р

С с

Т т

У у

Ӱ ӱ

Ў ў

Ф ф

Х х

Ҳ ҳ (Ӽ ӽ)

Ц ц

Ч ч

Ҷ ҷ

Ш ш

Щ щ

Ъ ъ

Ы ы

Ь ь

Э э

Є є

Є̈ є

Ю ю

Ю̆ ю̆

Я я

Я̆ я̆

 

 

 

 

 Наверх